overnorway (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
overnorway) wrote2008-05-01 12:05 am
overnorway) wrote2008-05-01 12:05 am
упражнение в стрельбе
Люди, их мысли и радости, амбиции и инициативы легки, как елочные шары, и, как елочные шары, бликуют. Бывает, я принимаю эти блики за городские огни. Огни вытягиваются в стрелы и струны, заваливаются набок, диагоналят и вновь скукоживаются в небольшие теплые лужицы, в центре каждой из которых дрожит черная точка, потому что слезятся глаза. Все это бликующее, невесомое сейчас вне моего понимания.
Остались только предметы с их весом, поверхностью, температурой. Маленькая кастрюлька, в которой очень удобно варить кашу на одного человека. 4 злака, 8 минут. Оранжевый тюбик с кремом для рук. Широкое серебряное кольцо с чернением. 2 гантельки по 0,5 кг, чтобы вырастить мышцы вокруг хребта: с осанкой просто беда. Красный блокнот, синий паркер. Билеты в кино. 2 ряд, 14 место – еще одна бусина на нитке понедельников. Перебираю их, прохладные, крупные и помельче, прозрачные и с мутью внутри, желтоватые, бирюзовые, гранатовые, и приходится поверить, что время – это не каша, а недели и месяцы. В хорошие понедельники мне достается едва заметный кивок. Будь я мужчиной, досталось бы рукопожатие.
А бывает, во мне самой нет ни веса, ни усталости – только вода и голод. Тогда я серый дельфин, я скольжу, и брюхо мне щекочут километры. Хочется пресного сыра и танцевать. Танец звучит где-то внутри, ухает, бормочет. И пока я слышу это бормотание, вмещающие все оттенки приближающейся ночи, все ее пустые, как скорлупки, возможности, я неуязвима.
Остались только предметы с их весом, поверхностью, температурой. Маленькая кастрюлька, в которой очень удобно варить кашу на одного человека. 4 злака, 8 минут. Оранжевый тюбик с кремом для рук. Широкое серебряное кольцо с чернением. 2 гантельки по 0,5 кг, чтобы вырастить мышцы вокруг хребта: с осанкой просто беда. Красный блокнот, синий паркер. Билеты в кино. 2 ряд, 14 место – еще одна бусина на нитке понедельников. Перебираю их, прохладные, крупные и помельче, прозрачные и с мутью внутри, желтоватые, бирюзовые, гранатовые, и приходится поверить, что время – это не каша, а недели и месяцы. В хорошие понедельники мне достается едва заметный кивок. Будь я мужчиной, досталось бы рукопожатие.
А бывает, во мне самой нет ни веса, ни усталости – только вода и голод. Тогда я серый дельфин, я скольжу, и брюхо мне щекочут километры. Хочется пресного сыра и танцевать. Танец звучит где-то внутри, ухает, бормочет. И пока я слышу это бормотание, вмещающие все оттенки приближающейся ночи, все ее пустые, как скорлупки, возможности, я неуязвима.
no subject